Ниндзя - это не черепашки
Плетеная люлька с новорожденным, подвешенная на крюке в самом углу избы, качалась, время от времени ударяясь о бревенчатую стену. Новорожденный при каждом ударе испуганно вздрагивал и начинал плакать. Мацуко, мать младенца, внимательно следила, чтобы люлька не перестала ударяться о стену дома.
Через неделю-другую ее Кониси привыкнет к толчкам, перестанет вздрагивать и плакать. Природный инстинкт подскажет ему, что в эти моменты надо сжиматься в комок, втягивать головку в плечи и прижимать руки к груди - "группироваться".
Когда малыш сможет держать голову, Мацуко станет время от времени подвешивать его к потолку на специальных вожжах. Она будет наблюдать, как, раскачиваясь и слегка ударяясь о стены, Кониси станет "защищаться" - выставлять вперед ручонки, пытаясь оттолкнуться. Потом она научит его "ставить блок": посадит на пол и станет катить на него мягкий, но тяжелый тряпичный шар диаметром около метра. И в этой ситуации инстинкт - конечно, не сразу - подскажет малышу, что нужно выставить вперед руки и остановить надвигающуюся громадину. Когда навыки будут закреплены и Кониси научится запросто расправляться с "противником", наступит черед других, более сложных упражнений. Тогда к обучению сына подключится его отец Като, муж Мацуко.
Они создали семью, когда Като исполнилось 25 лет и ему разрешили жениться. Но без права выбора невесты. Такова традиция клана. О том, что в жены Като назначена 18-летняя Мацуко, жених и невеста узнали от старейшины лишь накануне свадьбы. И это тоже традиция.
Мацуко и Като - ниндзя. В активе каждого из них по доброму десятку успешно проведенных боевых операций. С рождением сына появилась общая забота - вырастить Кониси достойным членом клана, настоящим ниндзя.
Полугодовалого сына, еще не умеющего не только ходить, но и стоять, они научат плавать. Пройдет совсем немного времени, и Кониси будет часами с удовольствием держаться на воде и нырять, задерживая под водой дыхание - сначала на секунды, а потом на две и даже три минуты.
С двух лет мальчику начнут ставить дыхание и делать специальный укрепляющий массаж. Это поможет ему быстрее освоить упражнения на бревне, закрепленном горизонтально над самой землей. Постепенно бревно начнут поднимать все выше, а само оно будет становиться все тоньше, пока не превратится в обычную жердь, но и ее заменит прочная веревка, сначала туго натянутая, а потом - провисшая. Научившись выполнять на ней сальто, шпагат, прыжки, Кониси, когда повзрослеет, сможет без особого труда перебираться по веревке с крыши на крышу, преодолевать заполненный водой замковый ров и горные пропасти.
Он научится лазать по скалам и по деревьям, перебираться с ветки на ветку, прыгать в высоту и с высоты. Освоит "прыжковый шаг", "ходьбу вразбивку" и многое, многое другое, прежде чем стать настоящим ниндзя. Будут и очень болезненные процедуры. В четыре года он узнает, как смещать кости в суставах - "вынимать" руку из плеча, "отстегивать" ногу, задом наперед выворачивать кисти рук и стопы ног.
Подвижность суставов, которую тренировкой можно сохранить до гробовой доски, позволяла ниндзя высвобождаться из любых пут и оков, протискиваться через самые узкие щели - лишь бы голова пролезала. Вовремя "вынутая" из плеча и, следовательно, ставшая длиннее рука могла нанести упреждающий удар в схватке на мечах или кинжалах.
Умение выворачивать "задом наперед" кисти рук зачастую спасало жизнь ниндзя, оказавшегося в руках врагов. В этой, казалось бы, безнадежной ситуации он смиренно позволял связать себя веревками или цепями. Правда, при этом изо всех сил напрягал мышцы. Когда же враги оставляли его одного, он расслаблялся и, аккуратно выворачивая кисти, высвобождал сначала руки, а затем и все тело.
С пяти лет Кониси начнет обучаться борьбе и знакомиться с боевым оружием. К 15 годам он должен освоить 20 видов холодного оружия. Из них два-три вида - "профилирующие", а значит, владеть ими нужно мастерски, виртуозно.
Считалось, что в 15 лет юноши и девушки вступают в пору зрелости. По этому случаю проводился обряд их посвящения в генин - полноправные члены клана. На церемонии им вручалось профилирующее оружие. Обычно это были меч и дубинка или кинжал и серп. В заключение звучало напутствие: "Любое оружие, в том числе и руки, если им виртуозно владеть, становится надежной защитой перед лицом вооруженного до зубов врага".
В 15 лет сын уйдет из родительского дома. Его дальнейшей жизнью будет распоряжаться тюнин - глава поселка. Они же, Мацуко и Като, будут с сыном на равных. Ведь он такой же, как они, генин.
Своим появлением ниндзя обязаны Энно Одзуну (634-703 годы), основоположнику учения "Сюгэн-до" - "Путь обретения могущества". В нем монах-отшельник, проживший тридцать с лишним лет в пещере, представил целостную систему выживания в экстремальных условиях, включавшую, в частности, искусство маскировки и перевоплощения, навыки гипноза и погружения в транс, методику приготовления лекарств и самоврачевания.
Учение быстро обрело сторонников среди таких же, как его автор, аскетов-отшельников и целой армии бродячего люда: монахов, целителей, прорицателей, фокусников. Власти же объявили Энно Одзуну и его сторонников "слугами дьявола", "оборотнями", "порождением нечистой силы". Оказавшись вне закона, последователи "Сюгэн-до" нашли приют в горах, где образовали замкнутые общины, а с целью самозащиты создали отряды сохэй, "воинов-монахов".
Коренные перемены в жизни общин произошли на рубеже IX и X веков н. э., когда Япония погрузилась в пучину междоусобных войн среди многочисленных самурайских кланов. Горные общины превратились в военизированные сообщества с четкой иерархией и жесткой дисциплиной. "Сюгэн-до" трансформировалось в "Нин-дзюцу" - "Искусство сдерживать себя". Система выживания Энно Одзуну была дополнена способами проникновения в ряды противника, выведывания его секретов и сокрушения изнутри. На смену сохэй, "воинам-монахам", пришли ниндзя - "умеющие сдерживать себя".
"Мугэй - но - мумэй" - "Ни предмета, ни имени". На практике этот главнейший принцип ниндзя означал, что "умеющий сдерживать себя" не должен вступать в открытую схватку с врагом. Ему надлежит всегда быть невидимым и неопознанным. Не оставлять после себя следов. Не попадать в поле зрения врага, а попав, тотчас исчезнуть.
Ниндзя появились одновременно с самураями, но были их полной противоположностью. Самураи, как того требовал кодекс чести, готовы были, презирая опасность и смерть, сражаться с врагами своего господина в открытом, честном бою, лицом к лицу, как подобает "рыцарям без страха и упрека". Самурай стремился своими ратными подвигами прославить себя, свой род, своего господина.
Ниндзя же не нуждались в публичной славе. Их идеалом было не прилюдно, а тайно, из-за угла, нанести врагу удар кинжалом в спину, отравить его или задушить, пока он спит. И пусть люди гадают, как такое могло случиться. Наверняка, мол, не обошлось без нечистой силы. Ниндзя не чувствовали себя связанными морально-этическими нормами и традициями, укоренившимися в самурайской Японии. Они вели "игру без правил".
Ниндзя не были воинами. Они были хладнокровными и расчетливыми наемными убийцами, диверсантами, лазутчиками, террористами. А поскольку ни одна война не обходится без шпионажа, диверсий и прочих "деликатных дел", они были востребованы.
Замок Сува считался неприступным. Его возвели на вершине холма и окружили глубоким рвом с водой. Над высокими крепостными стенами возвышалась одна-единственная сторожевая башня, с которой как на ладони просматривались все подступы к замку, а также его внутренний двор с укреплениями и различными постройками. Ночью крепостные стены по всему периметру освещались, и взобраться на них незамеченным было просто немыслимо.
Неудачей закончились попытки ниндзя пройти через главные ворота под видом бродячего фокусника, а потом - странствующего предсказателя судеб. Предложили часовому взятку - тот схватился за меч.
Тогда-то у Като Тандзо из общины Кога и возник дерзкий замысел подобраться к сторожевой башне снизу, куда не могут заглянуть зоркие часовые. Выбрав ночь потемнее, Като с двумя помощниками осторожно, без единого всплеска, переплыл замковый ров, а затем уже один бесшумно вскарабкался по отвесной стене и, достигнув снизу сторожевой башни, зацепился одной рукой за балку. Другой же достал из кармана куртки бурав и осторожно просверлил в полу башни два отверстия. Вставил в них болты с раскрывающимися шляпками. Прикрепил к болтам веревочную лестницу и подал условный сигнал своим подельникам, которые тотчас поднялись наверх. Просчитав по шагам над головой направление движения часовых, все трое одним махом преодолели парапет башни и без единого звука "убрали" стражников. Поджечь самурайские казармы и пороховой склад было делом техники.
Прибегая к услугам ниндзя, самураи, тем не менее, относились к ним как к законченным негодяям, заслуживающим самых жестоких пыток и публичной смерти.
Исикаве Гоэмону по прозвищу Хитроумный, Хладнокровный И Лишенный Предрассудков был передан заказ на убийство самого сёгуна, "военного правителя" страны, Нобунаги Ода (1534-1582 годы). Личная охрана сёгуна не давала Исикаве никаких шансов внедриться в его окружение или получить доступ под видом слуги в личные апартаменты. Просчитав все варианты, Исикава решился, пожалуй, на самый экстравагантный.
С большим трудом и риском пробравшись на чердак опочивальни "военного правителя" Японии, Исикава просверлил в потолке едва заметную дырку и через нее спустил внутрь спальни тонкую нить. Причем так, что ее нижний конец едва не касался губ засыпавшей жертвы. Смочив быстродействующим жидким ядом верхний конец нити, ниндзя терпеливо ждал, когда с ее нижнего конца капли яда попадут в рот сёгуну. Двух-трех капель было бы вполне достаточно. Затем Исикава аккуратно вытянул бы нить через дырку, и все было бы шито-крыто. Но произошло то, чего Хитроумный И Хладнокровный не ожидал. То ли предчувствие, то ли что-то еще побудило Нобунагу Ода привстать с постели. В свете ночника он увидел свисавшую с потолка ниточку...
Допрос Исикавы Гоэмона продолжался без перерыва несколько дней и ночей. Но даже самые чудовищные пытки не заставили его назвать свое имя и признать причастность к сообществу ниндзя. В конце концов его бросили в огромный котел, налили туда воды и на малом огне заживо сварили под дружное ликование самураев.
Не менее варварской экзекуции был подвергнут и собрат Исикавы некто Тоцуки. С него сдирали кожу лоскуток за лоскутком, а затем еще живого перепилили пополам, причем тупой пилой, дабы продлить мучения.
Роковым для ниндзя стало начало XVI века, когда Япония стала единым государством. Сёгун Токугава Иэясу издал специальный указ, в котором поделил всех японцев на четыре сословия: самураев, крестьян, ремесленников и торговцев. Ниндзя же были объявлены хинин, "нелюдью", и подлежали поголовному истреблению. "Умеющие сдерживать себя" не пожелали испытывать судьбу. Поодиночке и целыми семьями они стали постепенно, не привлекая к себе внимания, покидать насиженные места и перебираться в города, незаметно растворяясь в них.
В 1637 году в Симабара, недалеко от Нагасаки, вспыхнуло антиправительственное восстание. Отряды самураев оказались бессильны против мятежных крестьян, ремесленников и прочего люда. И тогда власти вспомнили об отвергнутых ими ниндзя. По свидетельству японских историков, благодаря умелым действиям всего лишь десяти ниндзя в замке Хара были уничтожены сорок с лишним тысяч мятежников. Восстание было подавлено. Это была последняя боевая операция ниндзя, их триумф.
"Дом воинского духа" (по-японски "Бусинкан"), пожалуй, единственное в Стране восходящего солнца место, где по сей день витает дух ниндзя. И в этом несомненная заслуга Масааки Хацуми.
Он - выпускник Мэдзи, одного из лучших университетов страны. Специальность по диплому - искусствовед. На практике - еще и талантливый художник и каллиграф.
Получив второй диплом, врача-терапевта, Хацуми преуспел и на этом поприще. В 27 лет он возглавил одну из престижных частных клиник. Но что важнее для нас, он всегда был страстным поклонником восточных единоборств. В 1944 году, когда ему было 13 лет, увлекся дзюдо, а чуть позже - карате. Затем - кобудзюцу, искусством владения оружием. В 1957 году стал обладателем четвертого дана в дзюдо, шестого - в карате и второго - в кобудзюцу. Но с 1958 года его жизнь потекла по иному руслу. Это произошло после встречи с верховным наставником Тогакурэ-рю.
Эта школа "Нин-дзюцу" возникла в XIII веке на базе девяти других школ. Когда же общины ниндзя и их школы, опасаясь репрессий, начали самораспускаться, наставники Тогакурэ-рю придумали цепочку, по которой "Нин-дзюцу" стало изустно передаваться от поколения к поколению. Так Такамацу Тосицугу стал 33-м сохё Тогакурэ-рю.
"Наша школа ревностно оберегает "Нин-дзюцу" от попыток осовременить его, поставить на коммерческую основу, - говорил он Хацуми на их первой встрече. - Мы решительно против того, чтобы наша школа превратилась в обычную школу рукопашного боя с разнообразными элементами экзотики в откровенно рекламных целях".
Хацуми стал приверженцем "Нин-дзюцу", учеником Такамацу Тосицугу. Но сразу же, причем неожиданно для себя, столкнулся с трудностями. При всех своих данах в дзюдо, карате и кобудзюцу, ему никак не удавалось более или менее точно повторить то, что ему показывал Учитель. Приходилось делать бесчисленные зарисовки и фотографии, запечатлевая каждое движение Учителя, а затем дома, по порядку разложив зарисовки и фотографии, пытаться понять в деталях и в целом технику движений и их внутреннюю логику.
Однажды, уже после нескольких лет учебы, все еще недовольный собой Хацуми откровенно спросил Учителя, не напрасно ли тот тратит свое драгоценное время и силы на бездарного ученика. "Скажите, Учитель, смогу ли я стать ниндзя?" Ответ был таким: "Ниндзя не становятся, а рождаются. Но у тебя есть шанс стать похожим на ниндзя. Чувствовать себя так, как будто ты - ниндзя".
Занятия проходили не только в зале, но и в буддийских монастырях. Формированию религиозно-философской основы мировоззрения и психотехники ниндзя Учитель уделял даже больше внимания, чем навыкам рукопашного боя и владения оружием. И не случайно, ибо основным видом боевой тактики ниндзя считался так называемый "бой пустоты" - состояние эмоциональной отрешенности от всего происходящего вокруг, позволяющее мгновенно реагировать даже на мельчайшие нежелательные изменения ситуации. В этом случае у противника возникает ощущение, что ему противостоит не живой человек, а безжалостная и безразличная ко всему высшая сила. "Состояния пустоты" можно достичь лишь в результате "очищения ума от помех обыденности, приведения различных систем организма в режим синхронизации и слияния сознания с космическим бытием. Тогда появляется уверенность в себе, хладнокровие, мгновенная реакция, интуитивное понимание людей и ситуаций", утверждает Хацуми.
Для него курс обучения длился 15 лет, вплоть до самой кончины Учителя в 1973 году. Тому было за девяносто. За год-полтора до этого печального события Учитель присвоил Хацуми титул сохё, "верховного наставника". Чуть позже, через несколько месяцев, официально провозгласил Хацуми своим преемником, 34-м сохё Тогакурэ-рю. А незадолго до кончины вдруг прилюдно заявил ему: "Ты никогда не станешь мэйдзин. В лучшем случае навсегда останешься тацудзин". Слова Учителя обескуражили Хацуми. Ведь мэйдзин - это "мастер, достигший совершенства", а тацудзин - всего лишь "знаток, продвигающийся к совершенству". Скрытый же смысл слов Учителя, как это стало ясно Хацуми несколько позже, сводился к пожеланию, "непрерывно продвигаясь к совершенству, никогда не достигать его, ибо тому, кто достиг вершины горы, приходится спускаться вниз".
29 сентября 1986 года 34-й сохё Тогакурэ-рю по обычаю посетил могилу своего Учителя и в присутствии уже своих учеников дал клятву посвятить всю оставшуюся жизнь сохранению чистоты традиционного "Нин-дзюцу" школы "Потайной двери". Как того требовала традиция, он также объявил, что принимает новое имя - Торацугу. И добавил: "Я буду с честью нести это имя и связанную с ним миссию, а не играть роль".
Журнал "Культ личностей"
Отредактировано Jimmmi (2008-02-27 13:59:30)
